Женские пояса народов Северного Кавказа конца XIX-начала XX в.

Для женщин Северного Кавказа пояс не являлся обязательной частью одежды, в отличие от мужчин.

У чеченцев и ингушей платье-рубаху не подпоясывали. То же, по-видимому, было в прошлом у адыгейцев, хотя некоторые авторы упоминают о шнуре для подпоясывания платья-рубахи. У этих народов пояс являлся принадлежностью праздничного богатого девичьего костюма, но даже в этом случае не был строго обязательным.

У осетин, карачаевцев, балкарцев, кабардинцев девушка начинала носить пояс с момента «пригодности к замужеству». Качество и материал пояса зависели от материальных возможностей. Носили их также молодые женщины, а в торжественных случаях иногда и пожилые из богатых семей. Глубокие старухи могли вообще не подпоясываться. Пожилые женщины надевали пояса из куска ткани, полотенца, тканые покупные пояса, иногда талию обматывали платком. При надевании передника, укреплявшегося на талии завязками, пояс был не обязателен  (рис. 32).

Мы выделяем в основном четыре типа поясов, в ряде случаев имеющих подтипы. Первый тип — пояса из ткани, т. е. кушаки, о которых мы уже говорили ранее. Их закрепляли на талии путем завязывания или затыкая концы. Второй тип — пояса из кожи, галуна, ткани с галуном, иногда положенных на кожаную подкладку, с металлическими пряжками и украшениями. Металлом являлось серебро, иногда накладное. Данный тип пояса имел четыре подтипа, появившиеся в разные периоды, но сосуществовавшее вплоть до начала XX в. Первый подтип — пояс наиболее старинной формы из кожи шириной 4—6 см, с рядом ритмически расположенных крупных (в ширину пояса) блях круглой или прямоугольной формы. Они украшены легким линейным орнаментом, выполненным чернью. По орнаменту и форме бляхи напоминают адыгейские украшения у плеча женского платья, а также украшения конской сбруи. Работа, видимо, местных адыгских мастеров. Иногда бляхи чередуются с вертикальными полосками из полушаровидных мелких пуговок. Блях чаще всего девять, отчего у карачаевцев такой пояс называется тогъузлу белибау (тогъуз — девять, белибау — пояс). Пряжка не выделяется по размеру и отделке. Застегивается она при помощи стержня с круглой головкой, продеваемого в металлические петли с обратной стороны пряжки. Подобный пояс, но с бляхами неместной работы, был обнаружен в кургане ст. Белореченской, датируемом XIV—XV вв. Пояса этого подтипа характерны для адыгских народов и, видимо, имеют древние традиции.

Другой подтип представлен поясом из кожи или из галуна и ткани на кожаной подкладке; он имел единственное украшение в виде большой пряжки, охватывающей талию спереди до середины боков. Она достигала в ширину 8,5 см и делалась из двух половин, застегивавшихся при помощи стерженька, соединявшего обе половины в прочную конструкцию. Каждая из половин пряжки представляла собой выгнутую, заостренную на одном конце пластинку. Задняя часть пояса была сделана из ремня, галуна или ткани. Карачаевцы выразительно называли такой пояс къанъга белибау — «доска-пояс».

Отделка подобных пряжек весьма характерна и устойчива. На гладкую серебряную пластину накладывалась вторая с вырезами, которая украшалась линейным рисунком чернью в виде завитков, кругов, овалов, пряжкой

Нижняя пластина оставалась гладкой, составляя фон. Такая отделка была характерна для наиболее старых экземпляров. Позднее пряжки стали украшать гравировкой, ложной зернью, иногда довольно тонким растительным узором. В срединной части пряжки, а также в «ударных» точках композиции в высоких гладких оправах находились крупные плоские овальные и круглые сердолики. В других экземплярах вместо сердоликов делали высокие конусообразные выступы-шипы. Сердолик был одним из излюбленных камней на широкой территории Кавказа (Северный Кавказ, Дагестан, Азербайджан), а также в Туркмении, Киргизии, Казахстане. Ему приписывали охранительные функции. Возможно, что ту же цель имели и заменявшие их шипы (рис. 33).

По характеру орнамента, композиции, принципу сочетания тонкой линии с «пятном» (камень, шип) мы причислили данный подтип пряжек к адыгскому искусству¹²¹. Этой точки зрения мы придерживаемся и в настоящее время. Позднее такие пряжки стали делать и дагестанские мастера (возможно и армяне), на что имеются указания информаторов, иногда называвших имена мастеров. Часть поясов датирована 1897, 1907, 1918 гг. О том, что пояса выполнены не только адыгскими мастерами, свидетельствуют сами изделия.

Со временем скупой строгий линейный орнамент пряжки, для которого характерно сочетание пустого поля с крупными ударными пятнами, начал меняться. Сначала только накладная вырезная пластина, а затем и все пространство пряжки стало заполняться мелким гравированным с чернью растительным узором кубачинского или лакского типа. Появилась накладная филигрань. Сердолики исчезают, «шипы» смягчают форму и заменяются полушаровидными высокими оправами филигранной работы со вставленными в них небольшими красными стеклышками.

За пышностью украшения иногда теряется традиционная композиция орнамента. Стерженек для застегивания и особенно цепочка, на которой он подвешивается, также становятся все более нарядными. Они обрастают многочисленными фигурными подвесками, которые, свешиваясь на пряжку в центральной части, почти закрывают ее. Ширина пряжки постепенно уменьшается, но система застегивания, общая форма остаются традиционными.

Пояса описываемого подтипа с пряжками различных модификаций были распространены у карачаевцев, балкарцев, черкесов, адыгейцев, абазин, ногайцев, реже у осетин. Таким образом, их можно считать типичными для Северо-Западного и Центрального Кавказа, особенно для XVIII—XIX вв. В несколько измененном виде, как мы указывали, они продолжают бытовать и изготовляться и в начале XX в. Стоили такие пояса дорого и они были доступны не всем. С целью удешевления поясов пряжки   их  часто   делали  металлическими   с   серебряной   накладкой.

Пояса третьего подтипа по общей конструкции (изогнутая пластина, охватывающая талию до середины боков) и системе застегивания такие же, как и пояса второго подтипа, но более узкие — 2,5—4 см. Место застегивания выделено дополнительной накладной фигурой, в ряде случаев выходящей за ширину пояса, которая имеет вид круга, квадрата, ромба, овала с округлыми или заостренными концами. Схема композиции отделки пряжки пояса данного подтипа утрачена полностью либо сохраняется в виде отдельных элементов в угоду традиции, что нарушает общий характер узора. Так, например, плавно льющийся вдоль пряжки кубачинский растительный узор мархарай прерывается крупными полушаровидными выступами, напоминая о «шипах», сохранившими даже радиально расположенные полоски зерни (ГМЭ). Иногда вместо выступов появляются выпуклые многослойные филигранные розочки. Техника украшения этих поясов — глубокая гравировка с чернью или накладная филигрань. Характер орнамента — растительный стилизованный. Большая часть таких поясов позолочена. В качестве дополнительного украшения применяются цветные стекла под бирюзу или рубин.

Насколько можно судить по орнаменту, манере работы, технике, мастерами были дагестанцы и, возможно, армяне. На некоторых пряжках имеются клейма мастеров (обычно русские буквы) и пробы. Пряжки такого рода чаще всего сочетаются с поясами из галуна или ткани с галуном, украшенными мелкими серебряными фигурными бляшками. Пояса этого подтипа относятся к концу XIX — началу XX в. Распространены у всех народов, включая чеченцев и ингушей, но преобладают у кабардинцев и особенно у осетин.

Подтип четвертый: пояс из галуна или ткани с пряжкой фигурной формы. Часто на поясе сзади и на боках прикреплены мелкие металлические украшения, выполненные той же техникой, что и пряжка. Форма пряжки варьирует, но чаще всего центральная, более крупная часть, овальная или круглая, сочетается с отходящими от нее в обе стороны пластинками фигурной формы. Застегивается при помощи широкого плоского крючка и петли под центральной частью пряжки. Украшена гравировкой и чернью, орнамент растительный или геометрический криволинейный. В других случаях использована накладная филигрань, зерна и стекла в высокой оправе. На пряжках филигранной работы обычно есть проба, а иногда и инициалы мастера, что указывает на то, что они сделаны скорее всего городским мастером.

К этому же подтипу можно отнести пояса с пряжкой фигурной формы, но с иной системой застежки: в центре одной половины пряжки имеется квадратная прорезь. В нее при накладывании входит плоская петля, находящаяся на второй половине пряжки. Затем в петлю вкладывается закрепляющий соединение миниатюрный кинжальчик. Иногда на пряжке надпись «Кавказъ»¹²². Пряжки украшены несложным, чаще всего линейным рисунком чернью. Орнамент растительный или различные завитки.

Пояса данного подтипа наиболее характерны для начала XX в., но их делали и в 1920-е годы (на одной из осмотренных нами пряжек стояла дата — 1924 г.). Встречались такие пояса в основном у осетин, черкесов, адыгейцев, т. е. в местах, близких к городам и курортам.

К третьему типу поясов нами отнесены пояса, состоящие из серебряных пластинок, при помощи широких петель с обратной стороны нанизанных на узкий ремень и полностью его закрывающих. Ремень в данном случае служит лишь для скрепления пластинок. Застегивается при помощи крючка и петли, прикрытых пряжкой овальной, круглой или полуцилиндрической формы. В отдельных случаях каждая из составляющих пояс пластинок прямоугольной формы имеет с одной узкой стороны выступ, входящий в углубление на соседней пластинке. По одному краю идет ажурная сеточка. Пояс украшен гравировкой и чернью. Пояса третьего типа встречаются редко, особенно с полуцилиндрическим выступом-пряжкой. Нам известны их образцы из Чечни и Карачая. В Закавказье, особенно в Армении, они имелись в большем количестве, но носили их мужчины. Видимо, эти пояса завезены на Северный Кавказ из Закавказья.

Четвертый тип — это пояса, сделанные целиком из металла без применения ремня, он имеет три подтипа. Пояс первого подтипа составлен из серебряных пластинок прямоугольной или фигурной формы, соединенных между собой шарнирами. Для укорачивания пояса было достаточно вынуть нужное число пластинок. Пряжка обычно состояла из трех частей: средней овальной формы, прикрывающей крючок для застегивания, и отходящих от нее фигурных пластин, соединенных с поясом шарнирами. Средняя часть пряжки иногда украшена изображением скрещенных кинжала и пистолета. Пластинки, составляющие собственно пояс, украшены одинаковым декором из накладной филиграни, цветных стекол, фальшивой бирюзы или каплевидных черных (черненых) вставок. Стекла укреплены в высоких полушаровидных филигранных оправах. Накладная филигрань иногда дополняется выпуклыми розетками, листками и др. Лицевая сторона почти всегда позолочена.

В начале XX в. пояс этого подтипа имеет необычайно широкое распространение. В разных вариантах, иногда почти тождественных, он бытовал не только у всех народов Северного Кавказа (чаще всего у осетин), но также в Дагестане, Азербайджане, Армении, у крымских татар и караимов.

На обратной стороне пряжек и пластинок поясов мы видим пробы, а также инициалы мастеров, иногда повторяющиеся на каждом звене-пластинке. Чаще других встречаются инициалы КА, а также АГ, ОА, МК, ГА и др. Иногда имеется арабская надпись — подпись мастера. На пряжках выбивали цифры: 1, 2, 8 и др. При этом характер рисунка пряжек различен. Все это свидетельствует о том, что эти пояса делались в мастерских, где работали мастера разных национальностей (армяне, дагестанцы) , подписывавшие свои работы. Подпись иногда повторяется на каждой пластинке. Можно предположить, что в мастерской было известное разделение труда, и пластинки, выполненные тем или иным мастером, монтировались в пояс кем-либо из подмастерьев или учеников. Нумерация пряжек может объясняться тем, что заказчику предлагались какие-либо образцы в натуре или рисунках и выбранный номер образца обозначался на пряжке. Иногда тому же мастеру заказывались нагрудные застежки, и таким образом получался комплект.

Мастерские по изготовлению поясов и других ювелирных изделий в большом количестве имелись во Владикавказе ¹²³.  Пояса там приобретали осетины, ингуши, чеченцы и кумыки. Славились мастерская и магазины горского еврея Алхазова. В коллекциях ГМЭ есть бытовавший в осетинской семье пояс, сделанный в мастерской армянина Коджоянца. Встречаются пояса того же подтипа, но без инициалов мастера и цифр, видимо, изготовленные мастерами-одиночками. Пояса данного подтипа относятся в основном к началу XX в. Очень пышные по декору, они считались самыми «модными» и были очень дороги.

Пояс второго подтипа также состоял из прямоугольных блях, соединенных шарнирами. Застегивался он при помощи стерженька. Место застежки было прикрыто небольшой пряжкой в форме круга, овала, ромба или квадрата. Относятся пояса к концу XIX в. и встречаются в этот период редко.

Пояса третьего подтипа составлялись из круглых или фигурных пластинок, соединенных при помощи колечек или коротких цепочек. Пряжка была фигурной формы. Распространились они в XX в. Чаще всего встречались в восточных районах у чеченцев, кумыков, а иногда на западе у адыгейцев.

Как видно из вышесказанного, женские пояса народов Северного Кавказа разнообразны и представляют значительный интерес с точки зрения ювелирного искусства. Однако они весьма трудны для этнографического изучения и менее всего могут считаться показателем национального своеобразия.

Почти все пояса бытовали или могли бытовать у представительниц всех народов региона. Причины этого различны. Серебряные пояса имели большую ценность и переходили из поколения в поколение в качестве наследства, приданого, подарков. Бытовали они главным образом в семьях местной знати и богатых людей ¹²⁴. Кроме того, пояса всегда изготовлялись мастерами-специалистами или делались в ювелирных мастерских. Они могли быть изготовлены или проданы лицу любой национальности. Во второй половине XIX в. у народов Северного Кавказа было очень мало своих мастеров, в основном ювелирами были отходники или переселенцы из Дагестана (кубачинцы или лакцы). В городах и крупных селениях работали и ювелиры-армяне, влияние искусства которых испытали и дагестанские ювелиры. Все это способствовало тому, что пояса того или иного типа  (за исключением первого подтипа второго типа) мы находим повсюду  ¹²⁵.

Е. Н. Студенецкая
Одежда народов Северного Кавказа XVIII-XX вв., "Наука", Москва, 1989 г.