Выйдя в третий класс, я увидал мещанина в картузе и чуйке, который, поставив
локти на колени и положив в ладони голову, неподвижно сидел на скамье.
И.А.Бунин. Сны. 1903.
Чуйка — мужской длинный кафтанбез воротника
и отворотов, обычно из сукна, с отделкой по вырезу горловины и низу рукавов
полосками меха или ткани. Название связано с древнерусского «чуга», восходящим
к тюркскому çoha, çoka, çuka — сукно. Чуйка обычно прямого
или, следуя определению В.И.Даля, халатного покроя (Толковый словарь живого
великорусского языка, т. 4, М., 1980, с. 614). Отличительные особенности чуйки
по сравнению с другими видами традиционных кафтанов — отсутствие воротника и
глубоко заходящие снизу одна на другую полы. В 19 в. чуйку носили как домашнюю
одежду вместо халата; именно в чуйке представлен А.Н.Островский
на портрете работы В.Г.Перова (1871, Третьяковская галерея, Москва). Однако
чаще всего на городских улицах можно было увидеть одетыми в чуйки представителей
купеческого и мещанского сословий; она была столь распространена, что дала имя
целой прослойке населения: «В толпе снуют чуйки с петухами и утками под мышкой»
(А. П. Чехов, В Москве на Трубной площади, 1883). Ее носили преимущественно
в Москве купцы-лавочники, степенные мещане и приезжие крестьяне, она стала своеобразным
«московским» кафтаном и в чопорном Петербурге встречалась значительно реже.
Среди богатого московского купечества, еще не отказавшегося от традиционного
костюма, чуйка из дорогого сукна с ценным мехом была даже предметом особого
щегольства. Например, московский купец-мануфактурщик Заборов «зимой и летом
ходил в чуйке и высоких сапогах бутылками, голову покрывал картузом с большим
лакированным козырьком... Это был настоящий прототип Дикого из «Грозы» — Островского»
(Слонов И. А., Из жизни торговой Москвы, М., 1898, с. 76). Крестьяне, мещане
и лавочники носили чуйки из более простых и грубых тканей, их обшивали заячьим
или лисьим мехом, для тепла ставили на ватную или меховую подкладку. Отсутствие
воротника у чуйки послужило темой очерка «Бобровый воротник» В.В. Толбина, опубликованного
в 1847: «Да позвольте вам, сударь, побожиться,— возразил приказчик,— что для
этой чуйки вам такого бобра во всем свете не подобрать. Извольте посмотреть,
как он к вам подойдет». В основу сюжета положен рассказ о бедном и обносившемся
чиновнике, который существует на отступные за оскорбление личности: в ветхой
шинели он посещал дорогие лавки и своими просьбами
показать то один, то другой воротник доводил приказчиков до скандала, угрожая
им затем полицией. Как правило, ничего не подозревавший приказчик не отказывал
себе в удовольствии поиздеваться над «жалким» покупателем, иронизируя над его
шинелью, но в итоге бывал вынужден ему заплатить, чтобы избежать прихода в лавку
полиции.
Кирсанова Р.М. Костюм в русской художественной культуре 18
— первой половины 20 вв. (Опыт энциклопедии), Москва, Большая
Российская энциклопедия, 1995.