Военный костюм периода первой мировой войны и Февральской революции

К началу первой мировой войны у офицеров была так называемая полевая форма. Введенная после русско-японской войны и не опробованная в военных условиях, она очень быстро, с конца 1914-го - начала 1915 года, стала подвергаться изменениям, упрощениям и приспосабливаться к условиям позиционной войны в окопах. Пожалуй, впервые в истории русского военного костюма этот процесс не регламентировали "высочайшими" повелениями и утверждениями, а он целиком зависел от инициативы самих офицеров и климатических условий того или иного фронта. Некоторое влияние на эти изменения оказали английские и французские офицерские костюмы.

Они были гораздо более удобными во фронтовых условиях, в частности тем, что офицеры меньше отличались по внешнему виду от солдат, и это в какой-то мере оберегало их от неприятельских снайперов. Меньшие различия в форме создавали также видимость демократизации армии.

Эволюция офицерского костюма продолжалась вплоть до Февральской и Октябрьской революций. Судя по фотографиям того времени, офицерские костюмы уже мало отличаются от солдатских фактурой, цветом, материалом и покроем. Следует заметить, что спустя некоторое время начнется и обратный процесс. Начало ему было положено корниловскими частями, различными "батальонами смерти" и другими контрреволюционными соединениями, которые всяческими эмблемами и нашивками стремились отделиться от обычных армейских частей. Эта тенденция, наблюдавшаяся среди белого офицерства на протяжении всей гражданской войны, придавала ему порой опереточный характер.

Офицерская одежда в военные годы

С начала войны 1914 года парадную форму не носили. Всякие кивера, каски, цветные фуражки, ментики, мундиры с шитьем исчезли безвозвратно. Но и та форма, которая называлась полевой, тоже выглядела достаточно броско, и воевать в ней было неудобно.

На офицере была надета фуражка защитного цвета с защитного же цвета козырьком и ремешком. Но эта фуражка имела жесткую широкую тулью и цветные канты, положенные тому или иному полку.

Все царские ордена и медали, знаки военных учебных заведений были аннулированы только после Октябрьской революции.

Нашивки за ранения носили только офицеры на левом рукаве выше обшлага шинели, френча или гимнастерки. Они представляли собой узкие, в один сантиметр, полоски из золотого галуна длиной 6-7 см. Нашивки располагались вертикально друг над другом с просветом в 1,5 см.

После свержения самодержавия был введен специальный нагрудный знак из оксидированного металла, изображающий двуглавого орла (без корон) с горизонтальным расположением крыльев. По орлу вилась красная эмалевая лента с надписью "Армия свободной России". Знак носили на левой стороне груди, преимущественно офицеры. Широкого распространения знак не получил.

Офицерская шинель в начале войны была обычная, серого цвета, двубортная, с петлицами и погонами, присвоенными данной части. Офицеры армейских частей сохранили даже номера на погонах, в части, имеющей шефов,- вензеля (монограммы), называемые "шифровкой".

Под шинелью носили короткий китель защитного цвета из диагонали, застегнутый на золотые или серебряные пуговицы. Китель имел нагрудные карманы с клапанами, без пуговиц, обычно на кнопках. По верху воротника, клапанам, борту и обшлагам (треугольным у кавалерии и казаков, прямым у пехоты и в других родах войск) шли цветные канты, присвоенные данной части. У артиллеристов был еще кант по низу воротника.

Офицеры носили брюки-суженки: серо-синие - кавалерия, черные - артиллерия, бутылочные - пехота. Брюки имели канты. Защитные суженки с кантом, предусмотренные полевой формой, надевали редко. Казачьи офицеры носили синие шаровары или бриджи с лампасами цвета данного казачьего войска (донцы - красные, уральцы - малиновые, забайкальцы - желтые, и т. д.). Кубанцы и терцы лампасов не носили.

Сапоги были с узкими голенищами и носками, часто на твердом футере, те же самые, что и в мирное время, которые сам офицер без помощи денщика снять не мог. Офицерское снаряжение состояло из поясного ремня коричневого цвета с медной пряжкой на один зубец. Пояс поддерживался двухплечной портупеей, несколько напоминающей своей формой подтяжки; сзади портупея крепилась к поясу крест-накрест. Длина портупеи регулировалась так называемыми якорьками. На левой портупее был чехол для свистка и специальный ремешок для его подвязки. На поясе, с левой стороны, висела шашка, укрепленная на двух ремешках, из которых первый (ближе к центру) был короче другого. Справа на поясе висела кобура для нагана. Кобура надевалась на пояс при помощи петли. К поясу прикреплен был плетеный круглый ремешок для револьвера. Снаряжение дополнялось еще полевой сумкой, которая крепилась с левой стороны (за шашкой) при помощи специальных крючков (карабинов) к кольцам, имеющимся на поясе.

На шее офицера в специальном чехле висел полевой бинокль. К полевой форме носили коричневые кожаные или замшевые перчатки.

Совершенно очевидно, что если такая форма еще как-то могла быть приемлемой в условиях маневров, то она оказалась нежизнеспособной в условиях войны, тем более позиционной, окопной.

Раньше всего стали исчезать золотые и серебряные пуговицы на шинелях, представляющие очень удобную мишень для немецких и австрийских снайперов. Пуговицы стали обшивать сукном защитного цвета или просто заменять штатскими. Как оказалось, эта полумера не дала эффекта, и шинели стали шить из солдатского сукна (правда, улучшенного), сначала двубортные, а затем просто солдатского фасона, с застежкой на крючках.

Золотые и серебряные погоны заменялись на шинелях погонами и из солдатского сукна, где просветы (полоска) были вышиты желтым шелком. Такие погоны носили даже генералы (у них вместо полосок были зигзаги). Звездочки тоже стали зеленого цвета, причем не вышитые, как раньше, а металлические, похожие на те, которые сейчас носят на полевых погонах офицеры Советской Армии, с той разницей, что звездочки царских офицеров были тоньше, чем носят сейчас офицеры до капитана включительно. В царской армии от прапорщика до генерала все звездочки были одного размера.

На кителях и гимнастерках, которые начали вытеснять кителя, погоны стали носить из шелкового галуна светло-зеленого цвета. Эти погоны сохранили канты, полоски были тканые; звездочки металлические темно-зеленые, а погонные пуговицы тоже стали зелеными.

Гимнастерки носили сначала солдатского фасона, без карманов. Затем появились нагрудные карманы - как прорезные с клапанами, так и накладные пришитые ("навесные" или "дутые"), то есть с запасом ширины, спрятанной в складку; пуговицы на гимнастерках были зеленые, гражданского образца, реже металлические обшитые.

Брюки-суженки стали уступать место более удобным бриджам и галифе, заимствованным у англичан и французов (дошедшим с некоторыми изменениями до наших дней); они были синие, черные и защитные. Фуражки стали носить без цветных кантов. Изменению подверглись также и высокие сапоги: сапоги на твердом футере перестали носить; шевро уступило место хрому и юфти, как более стойким материалам. Сапоги стали носить с разрезом и застежкой на два ремешка сзади или на шнуровке - тоже сзади или на внутренней стороне. Это давало возможность быстро надеть их и снять без посторонней помощи.

В условиях зимней кампании, длительного сидения в окопах шинель стала уступать место более теплой одежде. Офицеры начали носить нагольные или крытые защитным сукном полушубки и поддевки. Затем появились бекеши (поддевки, застегивающиеся на крючки, подбитые бараном, белкой или кенгуру и крытые либо солдатским сукном, либо, что было чаще, защитным сукном). Бекеша имела отложной воротник из мерлушки - как серой, так и черной - либо из кенгуру. Карманы, были прорезные, вертикальные или скошенные. На груди имелся большой накладной карман с клапаном, а иногда прорезной карман, но тоже обязательно с клапаном. Спинка бекеши была отрезная, сзади - сборки, как на поддевке; были и гладкие, напоминающие сюртук, с разрезом до талии.

Стали появляться фуражки, у которых твердый козырек был заменен мягким, матерчатым; эти фуражки подражали фасону английских офицерских фуражек. Особенно распространены они были после Февральской революции (видимо, потому, что такую фуражку носил Керенский). Внутренняя сторона козырька иногда была из целлулоида. Ремешки на этих фуражках были или из коричневой кожи (как на английских), либо из сукна и имели чисто декоративный характер, так как, в отличие от кожаных, не могли опускаться на подбородок. Пуговицы на фуражках этого типа, как правило, были обтянуты тем же материалом, из которого была изготовлена фуражка. Сама фуражка приобрела мягкую тулью. Наряду с защитными фуражками стали появляться темно-серые и коричневые.

Помимо папах, которые стали принимать все более произвольные формы и цвета и изготовляться не только из мерлушки и каракуля, но и из простой овчины, волка или лисы, стали появляться донесенные с кавказско-турецкого фронта кубанки из черного каракуля. Следует заметить, что все эти различия в одежде соседствовали друг с другом. Для последних лет войны и революции особенно характерно отсутствие единообразия одежды. Каждый офицер в чем-то отличался от другого своим костюмом. Старая форма не исчезла совсем, а сосуществовала с вновь появившейся. Однако носили ее главным образом штабные и тыловые офицеры из старых офицеров запаса. Вновьиспеченные офицеры-тыловики, наоборот, старались иметь более фронтовой вид, чем действительно боевые офицеры.

Обувь также подверглась дальнейшей эволюции - помимо сапог стали носить, подражая англичанам и французам, ботинки и краги как черного, так и коричневого цвета. Летчики, офицеры автоброневых частей предпочитали ходить в ботинках и крагах или в высоких сапогах на шнуровке; носили также ботинки и обмотки. В зимнее время стали носить обшитые кожей валенки, обычно серого или светло-коричневого цвета, а также кавказские бурки черного цвета, с длинным ворсом, с головками, обшитыми кожей.

С 1916 года начали появляться и в скором времени сделались основным типом одежды, решительно вытеснив кителя и гимнастерки, френчи, названные так по фамилии английского фельдмаршала времен первой мировой войны Д'Френча, который несколько модернизировал английскую военную форму. Кстати, галифе названы были по фамилии французского генерала - маркиза Галифе, душителя Парижской коммуны.

Любопытно, что френчам, которые стали носить русские офицеры, послужили образцом не офицерские английские френчи, а солдатские. Объясняется это просто. Английский офицерский френч был открытым, с отворотами, как на пиджаке, и к нему требовалась рубашка с галстуком, что было непривычно для русских офицеров. Солдатский же френч был закрытым, не требовал галстука и по длине больше соответствовал кителю и гимнастерке. Первые русские френчи почти в точности копировали английские, но клапаны верхних карманов делались по типу клапанов кителя; карманы, как правило, были нашивные, а не "дутые", как на английских френчах. Рукава тоже были как на кителе, с пришитым обшлагом. Затем стали появляться варианты. Воротники стали носить не только отложные, но и стояче-отложные. Появились воротники и типа гимнастерочных, то есть стоячие и низкие. Карманы фасоном и форматом стали бесконечно варьироваться. Стали носить на френчах обшлага, как на гимнастерках, обтяжные, с застежкой на две пуговицы, а также с клапанами-"листочками", причем клапан был с одной стороны вшит в рукав, а с другой - имел петлю и пристегивался на пуговицу; иногда пуговиц было две.

Клапан мог вшиваться как в передний, так и в задний шов рукава. Сзади френч имел хлястик, пристегнутый на две пуговицы, или вздержку на резинке (как в современных спортивных пиджаках). Хлястик иногда был вшит в боковые швы спинки френча, а иногда был нашит намертво. В двух последних случаях пуговиц на хлястике не было. Спинка френча была либо гладкой, либо с центральной глубокой складкой, зачастую кончающейся ниже хлястика разрезом (примерно, как на шинели). Иногда были складки и по бокам у пуговиц хлястика.

Словом, разнообразие фасонов было огромное. Пожалуй, не было двух одинаковых по фасону и деталям френчей. Столь же разнообразны были их фактура и расцветки, но преобладали все же защитно-зеленые, серые и коричневые тона. Пуговицы на френчах были либо обшиты тем же. материалом, либо кокосовые, либо роговые гражданского образца. Погоны на френче носили главным образом мягкие, пришивные, как на шинелях.

Френч носили как с темными бриджами и галифе, так и с брюками из того же материала.

После Февральской революции стали появляться френчи открытые, которые носили с белой рубашкой и черным галстуком, причем носили их главным образом штабные офицеры и офицеры контрразведки. Этот тип френча был впоследствии особенно характерен для белогвардейских офицеров, не принадлежавших до войны к кадровому офицерству и привыкших к галстуку. Кроме френчей в обиход вошли также кожаные куртки. Кожаные куртки, собственно, давно были в русской армии, но, по уставу, носить их полагалось только летчикам и офицерам автоброневых частей; после Февральской революции их стали носить и офицеры других родов войск. Офицерская куртка представляла собой род бушлата, была двубортной, застегивалась на золотые или серебряные пуговицы шинельного образца.

Воротник эта куртка имела отложной, крытый черным бархатом и окаймленный красным кантом. Сзади был ровный хлястик, застегнутый внахлест на две горизонтально расположенные пуговицы, а спереди имелись два вертикальных прорезных кармана наверху и два прорезных с клапанами внизу. Появились также так называемые тренчкоты, или берберри,- траншейные пальто, названные так по названию английской фирмы "Берберри", которая их производила. Это были непромокаемые пальто из брезента или прорезиненной ткани типа габардина или коверкота, двубортные или однобортные, с поясом и без пояса. Пуговицы были кожаные плетеные. В эти пальто к концу войны оделись английские и французские офицеры. Фасон этой очень удобной и практичной одежды дошел до наших дней с небольшими изменениями.

Личное оружие офицеров также подверглось изменению. Вместо нагана все чаще стали носить автоматические пистолеты типа браунинга; офицерская шашка, более кривая у кавалерии и слегка изогнутая у пехоты, зачастую заменялась декоративной кавказской шашкой в серебряных ножнах с серебряным или из слоновой кости эфесом, а иногда и морским кортиком, что было гораздо удобнее, так как с шашкой надо было уметь ходить и садиться, а многочисленные офицеры военного времени этого умения в школе прапорщиков так и не приобрели. Шашка, уже тогда стала, по сути, оружием скорее символическим, чем боевого значения для всех родов войск, исключая, разумеется, кавалерию. Учитывая все эти изменения, можно представить, как эволюционировал внешний вид офицеров и какие перемены в их облике произошли всего за два с половиной года войны.

Для того чтобы себе представить облик офицера царского времени, недостаточно знать, какие вещи на нем были надеты. Не меньшую роль, чем сами вещи, играла манера их носить и те или иные аксессуары.

В военное время офицеры носили мятые фуражки, края тульи свешивались по бокам околыша, козырек был полусогнутым. Фуражечный ремень висел свободно, с провесом и лежал на козырьке либо был прижат под нижний край кокарды; иногда ремень был поднят и лежал наверху тульи.

Папаху носили сплющенной по верху таким образом, чтобы донце не было видно, а верх папахи заламывался назад. Перчатки надевались обычно только на левую руку; в ней же держали правую перчатку. Носили также на правой руке перчатку, надетую только на четыре пальца (большой палец был свободен). Край перчатки был завернут наружу, так что в перчатке находились только пальцы, а не кисть руки. Левую перчатку носили тоже отогнутой, но надетой на все пальцы.

Шпоры носили спадающими почти до низа каблука. Это считалось особым шиком. Обычно офицеры надевали очень тоненькие шпоры - почти проволочной толщины. Для звона по краям основного колечка добавляли еще два маленьких серебряных кольца. Была фирма Савелова, шпоры которой славились своим малиновым звоном. Кавалеристы носили такие шпоры без колечка, с тупым шипом, такие шпоры не звенели. Шпоры крепились на сапоге при помощи одного ремешка, пропускаемого в прорези, имеющиеся на концах вилки шпоры, и застегивавшегося на пряжку с внешней стороны. Был тип шпор, не имеющих прорезов на вилке; вместо них с одной стороны была укреплена пряжка, а с другой стороны - особый штифт. Ремень надевался только по верху сапога, а под каблук проходила плоская, со срезанными звеньями, никелированная цепочка. Верхний ремень был в середине значительно шире, чем по краям, и имел слегка закругленную с обеих сторон форму.

Подворотничков в царской армии не носили. Вместо них надевали крахмальные воротнички, стоячие, без отогнутых углов. Воротнички носили не только под кителями и френчами, но даже с гимнастерками. Носили также и крахмальные манжеты (с кителем обязательно, с френчем не всегда). Ворот офицерской гимнастерки изнутри был подшит шелком защитного цвета. Гимнастерка застегивалась на левую сторону, как у солдат. Наверху воротничка было две пуговицы, причем нижняя была прорезана в шве, соединяющем воротничок с гимнастеркой. По застежке ниже воротника было две, иногда три пуговицы, очень маленькие, они так и назывались "гимнастерочные" (этот формат пуговиц сохранился и в Советской Армии). На гимнастерке носили пристяжные погоны, но в последние годы войны и после Февральской революции стали носить и пришивные мягкие погоны, но не шинельного образца (с косым верхним срезом), а обычные, снимая их с подбоя (жесткой подкладки). Офицеры гвардейских полков по краю застежки носили цветную полоску из приборного сукна, цвета, присвоенного данному полку (например, Павловский полк - красную полосу, Семеновский - синюю, Измайловский - белую). Такая же полоска была нашита по верху манжет гимнастерки. К концу войны стали появляться гимнастерки, застегивающиеся на правую сторону.

Казачьи и кавалерийские офицеры часто ходили с плетками или нагайками. Плетки были разного типа: деревянные, с круглым плетеным (отсюда слова "плетка") ремнем; резиновые, где рукоятка и сама плетка были из однородного материала - резины, с проволокой изнутри, с рукоятками из ноги дикой козы или косули, сохранившей копыто и шкуру, и с тем же плетеным ремнем. На рукоятке (кнутовище) плетки была петля, надеваемая на руку, а иногда плетку вешали на эфес сабли (это особенно характерно было для казачьих офицеров).

В самом конце войны появились стеки, длинные хлысты из камыша, стального прута или китового уса, оплетенного ремешками. На конце стека имелась петля из толстого ремня или кожаный язычок длиной 10-15 см. Рукоятка стека была металлическая или костяная (обычно из слоновой кости). По форме она могла быть круглой или загнутой, иногда она изображала лошадиную или собачью голову.

Со стеками ходили кавалеристы или земгусары. Казачьи офицеры стеков не носили. Носили их еще офицеры контрразведки, для которых они были "орудием производства" при пытках и допросах.

Во время войны офицеры стали носить на шинели Георгиевские кресты (в мирное время это не полагалось) либо ленточки от них. Ленточка пропускалась сквозь петлю верхней второй пуговицы справа и закреплялась по борту. Если шинель была без пуговиц, лента складывалась дугой и пришивалась к борту шинели вогнутой стороной к застежке.

Характерной деталью снаряжения фронтового офицера были кожаные портсигары, висевшие на тоненьком ремне, надетом через плечо.

На планшетной сумке офицера имелось кожаное гнездо для компаса. Иногда компас носили на руке, как ручные часы, или вешали на одну из "подтяжек" двухплечной портупеи. На "подтяжку" также навешивали плоский электрический фонарик.

В карманах шинели держали маленькие грелки для рук. В металлическом корпусе, обшитом бархатом, тлели специальные угли.

Изменение деталей армейской формы после Февральской резолюции

Погоны генеральского, офицерского, унтер-офицерского и рядового состава сухопутных войск после свержения самодержавия остались без изменения, если не считать, что в погонах полков, имевших шифровку (царские монограммы с короной), она была снята, спорота у генералов и офицеров, а у рядового состава соскоблена или замазана краской в цвет погон (у рядового состава шифровка была нанесена краской, у офицеров и генералов вышита или сделана из накладного металла). Большое распространение получили полевые погоны из тесьмы защитного цвета.

Знаки на погонах, обозначавшие роды войск (артиллерия, автоброневые войска, пулеметчики и т. д.), остались также без изменения, кроме авиации, имевшей значок, изображавший двуглавого орла, держащего в лапах скрещенные пропеллер и меч. С орла были сняты короны и изменено положение крыльев на горизонтальное (как у "думского" орла). Кокарды царской армии сохранились. Некоторые солдаты и молодые офицеры обтягивали кокарды материалом или укрепляли под кокарду красный лоскут.

Сохранились также пряжки на солдатских ремнях с изображением двуглавого орла, но солдаты часто носили орла, перевернутого вниз головами. Пуговицы с двуглавым орлом официально не были отменены, тем не менее солдаты гвардейских полков, имевшие посередине шинели декоративные пуговицы (шинель застегивалась на крючки), их спарывали, оставляя "двуглавые" пуговицы только на хлястике. Пуговицы на петлицах либо спарывали, либо обтягивали защитным материалом. Многие офицеры также обтягивали пуговицы или заменяли их на гражданские. Только погонные пуговицы оставались без изменения. Фуражечные пуговицы, на которых держался ремешок, тоже иногда обтягивали или заменяли гражданскими. В то же время многие солдаты и офицеры продолжали носить царские пуговицы. Появились в обиходе металлические пуговицы по типу царских, но гладкие, без орлов; их носили редко, главным образом на офицерских гимнастерках.

Некоторые новые военные формирования после свержения самодержавия

Лозунг Временного правительства "Война до победного конца" не получил широкой поддержки солдат, уставших от почти трехлетнего сидения в окопах. Среди солдат все больше стали распространяться большевистские лозунги, поэтому генерал Корнилов, ставший верховным главнокомандующим, приступил к формированию "ударных батальонов", или, как их еще называли, "батальонов смерти", скомплектованных преимущественно из солдат, не бывших на фронте (резервных батальонов, гвардейских полков, гарнизонных частей и т. д.). Эти батальоны были хорошо вооружены и оснащены, имели многочисленный унтер-офицерский и офицерский состав, главным образом из числа георгиевских кавалеров, имевших фронтовой опыт. Солдаты "ударных батальонов", по мысли создателей этих частей, должны были восполнить отсутствие фронтового опыта имеющейся у них основательной строевой подготовкой, полученной в тыловых условиях. Эти батальоны должны были стать ударной силой (отсюда и название) в наступлениях, готовящихся против австро-германских войск, и одновременно опорой, так сказать, "гвардией" нового режима. Но, как и во многих других случаях, расчеты Временного правительства были опрокинуты историей. "Ударные батальоны" стали основными силами корниловского мятежа, и для борьбы с ними Временному правительству пришлось обратиться к тем самым "ненадежным" и "распропагандированным большевиками" солдатам, в противовес которым создавались "ударные батальоны".

Обмундирование "ударных батальонов" было значительно лучше, чем других частей. Они были одеты в сравнительно новые, не потрепанные в окопах шинели, гимнастерки и брюки, обуты в кожаные сапоги или присланные союзниками ботинки и обмотки. На головах у них были стальные каски французского образца с выпуклым изображением гренадерской бомбы с пламенем вместо кокарды. Некоторые ударные части закрывали бомбу металлическим черепом со скрещенными костями (отсюда название "батальоны смерти"). На левом рукаве носили шеврон - угольник из трехцветной ленты (бело-сине-красной), в цвет русского флага. Над шевроном был укреплен металлический череп со скрещенными костями. Следует добавить, что этот нарукавный знак впоследствии перешел ко многим белогвардейским соединениям (деникинцам, анненковцам, марковцам). Личный состав "ударных батальонов" стал ядром белогвардейских формирований в период гражданской войны.

Вооружение "ударных батальонов" в основном было иностранных образцов - английские винтовки "Ли-эпфилд" с ножевыми штыками, тяжелые пулеметы системы "кольт" и "Льюис", на треногах, заряжающиеся обоймами, а не пулеметными лентами, как русские "максимы". Большая насыщенность автомобилями, в том числе броневыми английского производства,- все это внешне резко отличало "ударные батальоны" от обычных. К тому же если фронтовые солдаты в 1917 году состояли в основном из запасных старших возрастов (сорокалетних бородачей) и совсем молодых, досрочно призванных девятнадцати-двадцатилетних (в царскую армию в мирное время призывали юношей, достигших двадцати одного года), то личный состав "ударных батальонов" имел более ровный возрастной состав - не моложе двадцати одного года и не старше тридцати лет.

Некая А. Бочкарева, бывшая добровольцем на первой мировой войне, дослужившаяся на фронте до унтер-офицерского чина и награжденная Георгиевским крестом и медалями, обратилась к Временному правительству с предложением создать женские военные ударные части. Это предложение было поддержано Керенским. Вряд ли он и другие члены Временного правительства предполагали, что женский батальон вместе с отрядами юнкеров будет последней защитой Временного правительства в историческую ночь с 24 на 25 октября (по старому стилю) 1917 года20.

В русской армии во время первой империалистической войны находились отдельные добровольцы-женщины. Некоторые даже имели офицерский чин (как, например, дочь адмирала Скрыдлова). Они-то и сгруппировались вокруг Бочкаревой, получившей чин прапорщика и назначенной командиром 1 -го Петроградского женского батальона. Женский батальон был укомплектован на добровольных началах. Состав его был чрезвычайно разнороден - от девушек "из общества", гимназисток и институток до люмпен-элементов. Вновь явленных "спасителей России" стригли по-солдатски под машинку и переодевали в солдатскую форму, как известно, не учитывающую особенностей женской фигуры. Поэтому женщины-солдаты выглядели смехотворно и безобразно (включая и самого командира Бочкареву). Как правило, форма и фуражки были или малы, или велики. Женщины-солдаты не носили высоких сапог (так как солдатские сапоги были им велики), а щеголяли в чулках до колена и мальчиковых ботинках на шнурках. Только некоторые офицеры, вроде упомянутой Скрыдловой (она была адъютантом батальона), носили аксельбант, ходили в сапогах и выглядели более или менее сносно.

Вся эта затея с женскими военными частями имела рекламно-авантюрный характер как иллюстрация "народного подъема". В действительности же она давала неистощимый материал для карикатуристов и юмористов того времени.

Инструкторами, обучающими женщин строю и стрельбе, были унтер-офицеры мужчины. По примеру "ударных батальонов" сподвижницы Бочкаревой носили на рукаве трехцветный шеврон с металлическим черепом и скрещенными костями.

Единственной боевой операцией женского батальона было выступление против корниловского мятежа. Как известно, при штурме Зимнего женский батальон после слабого сопротивления революционным частям сдался. После Октября он был расформирован.

Была у Временного правительства попытка создать также женские вспомогательные военно-морские части (по образцу существовавших в Англии). Сформировали 1-ю женскую вспомогательную военно-морскую команду, но дальше эффектных снимков (женщины моют швабрами палубы, вяжут морские узлы) дело не пошло, и команда ничем не отметила свое краткое существование.

Члены команды одеты были в обычную морскую форму, на бескозырках имели наименование своего отряда, однако всем своим видом напоминали скорее кордебалет, исполняющий "Матросский танец", нежели военно-морскую часть.

Еще в дни Февральской революции возникли новые соединения городской милиции. В ее функции входило поддержание общественного порядка, обыски, аресты и конвоирование деятелей царского режима - полицейских, жандармов. Создавалась милиция из добровольцев - студентов, приказчиков, конторских служащих и даже гимназистов-старшеклассников; были в рядах милиции и демобилизованные вследствие ранений солдаты и офицеры. Рабочих в соединениях городской милиции почти не было. Во главе петроградской милиции стоял архитектор Кржижановский - гласный (член) городской Думы, при которой милиция и создавалась. Управление городской милиции находилось в здании городской Думы на Невском проспекте (сейчас здание центральной железнодорожной станции). Районные отделы милиции размещались либо в зданиях уцелевших полицейских участков, либо в приспособленных наспех случайных помещениях.

Формы милиция не имела; отличительным признаком была нарукавная повязка белого цвета с буквами "ГМ" (городская милиция), написанными черной или красной краской, иногда даже чернильным карандашом. Эта повязка надевалась на левый рукав выше локтя. На ней стояла печать управления милиции и подпись начальника милиции или его заместителя. Такая повязка являлась как бы удостоверением для носящего и предохраняла граждан от самозваных милиционеров (впоследствии буквы на повязках стали печатать типографским способом). Начальники районных отделений и участков милиции назывались уполномоченными и носили повязки, на которых было написано это слово, а также название района и части. Среди уполномоченных были офицеры и адвокаты.

Вооружены были милиционеры преимущественно винтовками (обычно без штыков), некоторые носили револьверы и пистолеты различных типов - от нагана до дамского браунинга. Встречались милиционеры, вооруженные шашками, изъятыми у городовых. У всех были свистки.

Милиционеры несли дежурство на улицах, стояли на перекрестках, патрулировали группами в два-три человека. По образу и подобию петроградской милиции формировались отряды милиции и в других населенных пунктах России. Во время июльских событий и в дни Октября милиция выступила на стороне Временного правительства. После Октябрьской революции милиция была разоружена и распущена. Вместо студентов и гимназистов на охрану революционного порядка встали солдаты, матросы и рабочие-красногвардейцы с красными повязками на рукаве, положившие начало советской милиции.

Революционные соединения 1917 года

После Февральской революции на фабриках и заводах из рабочих и служащих стали организовываться вооруженные отряды Красной гвардии. В состав Красной гвардии наряду с пожилыми рабочими, в свое время отслужившими действительную военную службу, умевшими обращаться с оружием, входили также молодые рабочие, почти подростки, которых обучали стрельбе и строю, либо командиры из своих же рабочих, либо инструкторы из революционных солдат и унтер-офицеров.

Руководили Красной гвардией районные и городские Советы рабочих и солдатских депутатов через штабы Красной гвардии. Как организованная сила рабочего класса Красная гвардия впервые вышла на улицы Первого мая (18 апреля по старому стилю) 1917 года. Впереди заводских и фабричных колонн маршировала вооруженная армия рабочих с красными повязками на рукаве - армия, которой через пять месяцев предстояло вместе с революционными солдатами и матросами штурмовать Зимний дворец и установить Советскую власть.

Красногвардейцы, которых мы видим на плакатах и картинах, посвященных 1917 году, имеют некий стандартный облик - кожаная фуражка или кепка, обязательная кожаная куртка, высокие сапоги солдатского образца, затяжной ремень. Конечно, этот тип костюма не придуман художниками и в числе многих других имел место. Но фактически он был менее характерен (в смысле распространенности), чем другие, которые мы видим на фотографиях групп красногвардейцев 1917 года.

В глаза бросается прежде всего разница в облике красногвардейцев, снятых на учениях, на фабриках и заводах, и красногвардейцев на улице, у Смольного, на первомайской демонстрации 1917 года. В первом случае красногвардейцы одеты в те самые костюмы, в которых они приходили на работу. Во втором случае - в свою выходную, праздничную одежду (включая котелки и крахмальные воротнички).

Красная гвардия была столь же разнообразна по своим костюмам, как разнообразны были каждодневные и выходные костюмы рабочих, как разнообразен был ее возрастной состав. Кроме того, среди красногвардейцев находились рабочие, демобилизованные из армии и сохранившие часть своей солдатской одежды (фуражки, гимнастерки, шинели, солдатские пояса, сапоги) .

Красногвардейские отряды металлургических заводов, работавших на оборону, состоят в основном из кадровых рабочих пожилого и среднего возраста, одетых так, как одевались вне производства питерские рабочие этой категории,- шляпы и котелки, каракулевые шапки, демисезонные пальто и шубы, нередки даже крахмальные воротнички и галстуки. Но эти пальто и шубы перепоясаны ремнями или охотничьими поясами-патронташами. На рукавах - красные повязки, а на лацканах пальто - красные кумачовые банты.

Вооружены красногвардейцы преимущественно винтовками. Лишь у немногих на поясе висят револьверы в кобурах, и уж у совсем немногих надеты через плечо шашки. Столь же редки пулеметные ленты, надетые через плечо, и ручные гранаты.

Отряды Красной гвардии текстильных, деревообделочных, пищевых предприятий выглядят иначе, чем отряды металлистов. Больше молодежи, больше людей, одетых почти по-деревенски. Им еще предстоит стать кадровыми рабочими.

Женщин в рядах красногвардейцев мало. В основном они санитарки, с сумками с красным крестом через плечо. К своей будничной одежде работниц они стараются добавить какую-нибудь военную деталь - то солдатскую папаху, то ремень. Лишь после Октября, когда Красная гвардия направляется на фронт, мы видим в ее рядах женщин-бойцов, почти не отличающихся своим костюмом и видом от красногвардейцев-подростков.

Во время наступления Юденича на Петроград был сформирован даже специальный женский коммунистический полк из работниц и служащих, чтобы нести внутреннюю караульную службу и дать возможность тем самым бросить все резервы на фронт.

Как известно, матросы принимали деятельное участие в революционных событиях, особенно в период с июльских дней вплоть до Октябрьской революции, и являлись одними из основных ее участников. Внешний вид матросов в этот период значительно отличался от одетых по уставу матросов царского флота, причем даже не обмундированием, а манерой его носить. Уже говорилось, что 4 мая 1917 года Временное правительство частично изменило формы флота. Но, во-первых, эта "пуговично-пряжечная реформа" охватила, видимо, по организационным причинам не весь состав флота, и, во-вторых, революционные матросы сами внесли коррективы в свой костюм.

Бескозырки стали носить или без кокард, или обтянув их красным кумачом, а иногда на тулье был просто укреплен красный бант или кусок красной ленты. Иногда матросы вообще снимали с бескозырок ленты с наименованием корабля. Это делали тогда, когда название уж очень было несозвучно революционным дням. Стали носить фуражки с козырьком, что раньше полагалось только унтер-офицерам.

Пуговицы на бушлатах либо обтягивались материалом (в том числе и кумачом), либо заменялись гражданскими пуговицами. На шинелях, где пуговицы играли декоративную роль, их просто спарывали, причем сзади на хлястике пуговицы оставлялись.

Хотя по уставу матросы на суше должны были носить брюки заправленными в сапоги, это не всегда выполнялось, и матросы ходили в сапогах, надетых под брюки, или в ботинках. Брюки стали носить с широким клешем. Иногда для удобства при ходьбе пришпиливался клеш велосипедными зажимами для брюк. В шинелях ходили редко, больше в бушлатах, привычной корабельной форме. Бушлат носили расстегнутым, что по уставу не полагалось. Поясные ремни носили с орлом, перевернутым вниз головой (если пряжка осталась старого образца), а то и с затяжным ремнем.

Вместо неудобных, надетых через плечо ремней с патронташами (подсумками) стали носить надетые крест-накрест пулеметные ленты, гораздо более вместительные по числу патронов, а подсумки надевали по-солдатски, то есть на пояс.

Революционные матросы часто носили на поясе морские кобуры на пасиках, которые "по форме" были присвоены только офицерам, а если кобуры не было, то револьвер засовывался просто за пояс.

Маузеры (большие пистолеты с длинным стволом, заключенные в деревянную кобуру, которая могла служить и прикладом, если пистолет прикреплялся к ней) в период революции были распространены меньше, чем об этом можно судить по многочисленным картинам и фильмам о революции. Маузеры на флоте были на вооружении только у подводников и команд торпедных катеров.

Почти у каждого матроса на поясе висели ручные гранаты. Они были обычно двух типов: первый - цилиндрическая граната с длинной ручкой из того же металла; второй - так называемые "лимонки", действительно напоминающие своей формой лимоны с чешуеобразной поверхностью. Гранаты первого типа либо затыкались за ремень, либо висели на поясе, прикрепленные за ручку. "Лимонки" крепились к поясу специальными кольцами.

Суконные форменки матросы часто носили, не выпуская наверх голубой воротник голландки.

Винтовки матросы предпочитали свои, флотские, обычно с непримкнутыми штыками.

Все эти отступления от уставной формы были индивидуальны, каждый матрос в чем-то отличался от другого - элементами костюма, ассортиментом оружия, манерой их ношения.

Яков Наумович Ривош

"Время и вещи: Иллюстрированное описание костюмов и аксессуаров в России конца XIX - начала XX в." - Москва: Искусство, 1990.